729
С. Мардан:
- Говорим о блокировке сайта «Комсомольской правды» в Белоруссии после вчерашних вечерних событий. Такая острая реакция белорусских властей как объясняется? Я прочитал эту заметку, ничего там такого нет.
В. Сунгоркин:
- Это уже старинная история. Ей больше год. Год назад нас прекратили печатать в Белоруссии, газету "Комсомольская правда". Запретили ведущим сетям страны распространять газету. Происходит общая такая ситуация. Белоруссия становится все более осажденной крепостью по политической стилистике. И в рамках этого строительства осажденной крепости там очень жестко относятся к любому слову, которое не санкционировано властью. Там все жестче, жестче, жестче.
То, что сегодня произошло, на мой взгляд, да, я согласен, ничего в этой заметке страшного не было, там просто девушка – одноклассница этого «стрелка», назовем его так, сотрудника международной IT-фирмы, который застрелил, к сожалению, сотрудника КГБ, она сказала буквально два абзаца, четыре предложения о том, что парень был хороший, когда они вместе учились, и всегда за правду стоял.
Ну, вот, из-за этих слов заблокировали крупнейший негосударственный медиа-ресурс сегодня в Республике Беларусь. Но на самом деле, не этот был бы повод, так другой. Насколько я понимаю, было некое политическое решение, сделанное властями Белоруссии, что вещать на территории Белоруссии должны только государственные СМИ Республики Беларусь. Потому что время тревожное, военное, и не надо людям голову морочить всякими негосударственными СМИ.
С. Мардан:
- С вашей точки зрения, эту блокировку, это зачистку информационного поля можно рассматривать в контексте происходящей там конституционной реформы? Свидетелем крайнего события мы были вчера, когда представители Всебелорусского собрания просили Александра Григорьевича дорогого обязательно оставаться гарантом независимости. Или это просто стечение обстоятельств?
В. Сунгоркин:
- Да нет, какое стечение обстоятельств? Это, на мой взгляд, реализуется такая жесткая очень государственная политика по установлению полного контроля за медиа в Белоруссии. Ситуация там очень тяжелая. И в рамках этого зачем им нужен независимый от белорусской власти медиа-канал? Мы старались быть предельно корректными. Я вам выдам такую тайну, заметка в том виде, которая привела к тому, к чему она привела, она на самом деле была на сайте ровно три минуты – с 22:04 до 22:07. В течение трех минут редактор увидел, что заметка не совсем отвечающая нынешним представлениям о всей этой истории, ее переделал, заменил заголовок. Но этих трех минут хватило, нас очень жестко там контролируют. За три минуты она попала уже ко всем, кому надо попасть. И началась вот эта волна, что мы якобы обеляем преступника, разбойника, злодея.
В общем, все очень серьезно. Я уже посмотрел, там по действующему законодательству и юридическим обычаям, вполне возможно возникновение уголовного дела за эту заметку. Я очень жалею, что эту заметку невозможно сейчас прочесть. Потому что любой желающий, если бы она была в открытом доступе, мог бы прочесть и сильно удивиться, за что нынче закрывают самый большой информационный сайт в Белоруссии.
У нас там была лидирующая позиция по электронным медиа в Белоруссии. Ну, вот закрыли за эти два слова, которые я вам близко к тексту пересказал: когда он учился в школе, то есть лет двенадцать назад, он был хорошим парнем. И говорит об этом одноклассница его. Этого достаточно.
С. Мардан:
- А нашим коллегам в Минске угрожают какие-то репрессии со стороны белорусских государственных органов? Есть повод о них беспокоиться?
В. Сунгоркин:
- Конечно, повод, скажем деликатно, повод беспокоиться есть. И есть давно там. Я исхожу из общей ситуации в Минске, она очень такая брутальная я бы сказал. Журналистам очень сложно стало работать в Минске с августа