556
Таким же образом — либерально, в негативном смысле «от», а не «для» — была реализована и идея свободы. Свобода, равенство и братство как содержательные понятия — в изначальном христианском понимании — так и не были постигнуты Западом. Христианская свобода — «для», а не «от», и уж точно не ради торговли. Христианское братство — в Боге — исключает расизм, которым насквозь пропитано западноевропейское мировоззрение с его обязательным делением мира на цивилизацию и варваров (при том, что варвары — как раз они сами). А ведь это размежевание и является для Запада основной идеологией завоевания, покорения и господства. Христианское равенство — в Боге и перед Богом, оно преодолевает любое материальное неравенство людей.
После падения Византии русская православная монархия осталась единственной в мире носительницей идеи справедливости как действительной социальной гармонии и стабильности, а также свободы, равенства и братства в изначальном христианском понимании. Позже эта идея войдёт и в русский коммунистический проект. Это не значит, что право было отвергнуто. Оно необходимо. Но в СССР оно не использовалось для вытеснения справедливости как общей идеи устройства государства, как блага. Поэтому, решив проблему исторического выживания, внутренне укрепившись, Россия превратилась в серьёзного не только геополитического, но и цивилизационного конкурента Западу. Конкурента, которого Запад уже однажды уничтожил в виде Восточной Римской империи (Византии). И намерен уничтожить вновь."