1044
Произведены многократные обыски въ швейныхъ и въ мастерскихъ, казавшихся почему нибудь полиціи подозрительными. Первыми вопросами работникамъ и работницамъ, было: "получаете-ли вы жалованье? не читали-ли вамъ Что дѣлать?" Въ понятіяхъ московской полиціи соціализмъ и нигилизмъ путались; признаками и того и другаго было: ношеніе синихъ очковъ, короткихъ волосъ женщинами и длинныхъ мужчинами; отсутствіе кринолина, круглыя шляпки; безплатное обученіе бѣдняковъ и не полученіе платы работниками, т. е. такая ахинея, по выраженію одного полицейскаго мудреца, что ее самъ, прости господи, дьяволъ не разберетъ!" Первымъ вопросомъ арестованныхъ было: "не принадлежите-ли вы къ сектѣ нигилистовъ?" и если обвиняемый въ этомъ преступленіи отрекался, слѣдователь подозрительно оглядывалъ его съ ногъ до головы и вопрошалъ: "а почему вы носите списочки?" или: "отчего вы не стрижетесь?" или: "почему вы ходите безъ кринолины Г' Многихъ заставляли письменно подписывать отреченіе -- отчего бы вы думали?-- первое, отъ лжеученій нигилизма; второе, отъ журнала Современникъ и третье, отъ лжеученій соціализма.
Читатель, не побывшій въ домѣ съумасшедшихъ, называвшемся и называющемся московской, высочайше утвержденной слѣдственной комиссіей по политическимъ дѣламъ, вѣроятно подумаетъ, что мы шутимъ. гНо та рука, которая пишетъ эти строки, подписала подобное отреченіе.
Вормс Николай Александрович
Белый террор, 1866 г.