1705
Дорогой Владимир Ильич и дорогая Надежда Константиновна!
Вот уже неделя, что нахожусь в водовороте новой России, яркость и сила впечатлений такова, что передать ее даже не пытаюсь, поэтому пока ограничусь краткими, конспективными мазками.
Народ переживает опьянение совершенным великим актом. Сейчас настроение диктует солдат, солдат создает и своеобразную атмосферу, где перемешивается величие ярко выраженных демократических свобод, пробуждение сознания гражданских равных прав и полное непонимание той сложности момента, какой переживаем.
Такое опьянение достигнутым — естественно. Совет рабочих и солдатских депутатов — это сердце движения. Его слово — веское, к нему прислушиваются. Правительство (повторяю, в определенных пределах и границах) с ним считается. Но боюсь, что С.Р. и С.Д. — это франкфуртский парламент. В нем все время проглядывает какая-то осторожность, нерешительность, нет ясной, отчетливой политической линии, нет размаха государственного строительства на новых началах.
Объясняется это, прежде всего, совершенно невозможным составом Исполнительного комитета. Публика не то что разношерстная, хуже — туда набрались какие-то неизвестные личности, которых мы, старые партийные работники, совершенно не знаем. Воспользовавшись отсутствием наших людей в момент революционного пожара, туда засела безмандатная публика вроде Стеклова, Суханова, Богданова — меньшевики — и величин неизмеримо более мелких. Членов Исполнительного комитета С.Р. и С.Д. около 40, из них не более 15 рабочих.
Александра Коллонтай
Петроград, ул. Кирочная, квартира Щепкиной-Куперник
09.04.17