692
Противники пожизненного для педофилов говорят мне тут: 'А вдруг он раскаялся'.
Раскаялся? Граждане, вы понимаете, что значит 'раскаялся'? Природу раскаяния в таком чудовищном преступлении понимаете?
Раскаялся — значит, мучительно, пыточно осознал, что надругался и отнял жизнь у ребенка, что прощение за такое можно вымолить, вероятно, у Господа, но нельзя его вымолить у самого себя до конца своих дней.
Раскаялся — значит, обрек себя на вечную пытку бессонной совести. Значит, смиренно и с благодарностью признает, что на этой земле не имеет он больше права ни на счастье, ни на успокоение, ни на свободу.
Раскаялся — значит, он будет власяницу носить, на воде и хлебе сидеть, молчать и плакать до конца своих дней и как утешение принимать свое пожизненное заключение, свое пожизненное лишение радости.
Для раскаявшегося человека его физические муки, его заточение — подарок, глоток жизни, живая мечта о замаячившем после смерти отпущении.
Вот если так — то да, раскаялся. И такой раскаявшийся сам из тюрьмы не выйдет. Когда выгонят — то сразу в монастырь уйдет или, если неверующий, из комнаты выходить не будет, на свет земной не смотреть. Потому что знает, что не заслужил привилегии снова глаза поднимать и снова испытывать что-либо, хоть отдаленно похожее на удовольствие и благодать.
Раскаявшийся человек до смерти будет искать наказания. Боли и наказания.
А все остальное — это не раскаяние. Это просто пивка хочется, погулять на волюшке, да еще с 'девчушками', как этот кузбасский выродок выразился, 'голубей покормить'.
Иногда прекраснодушие, граждане, — само по себе преступление.
Пожизненное для педофилов — единственно возможное мнение здорового человека.