866
— Ой, вы там ходите, да? Кладбище там, уважаемый! — охотно откликнулась женщина, пережившая всю войну в родном селе. — Детей похоронили. Не местных, не наших... Получается — шел в начале войны эшелон по нашей ветке. А там полон вагон детей, видимо, пионерлагерь или детдом перевозили. Документов так и не нашлось. Разбомбили его, бомбежки тогда круглосуточно почти были... Ну, нашли их на путях, в основном — каша сплошная, не разберешь, где руки-ноги. Но кого можно было еще вытащить — повытаскивали, похоронили по-людски. Такой ужас! Что война проклятая наделала! Да вам ли не знать...
Она помолчала и добавила:
— Вы знаете, никак не забуду — у некоторых в руках игрушки были, так и хоронили, пальцы-то не разжать... А до своего кладбища донести — страшно было, и так бабы, которые могилки рыли и тела переносили, все время боялись, что опять бомбить начнут. Так и орали друг другу все время: «Скорей закапывай — а то опять начнется!».