842
Монстров не существует
Томми лежал в своей мягкой детской кровати, шелковистое одеяло которой нежно обволакивало кожу словно кокон, где все еще забвенно спит бабочка. Промозглый ветер дул в раскрытое настежь окно, освежая комнату и затуманивая рассудок, принося некую толику сонливости мальчику. За стеной было слышно, как мать смотрит телевизор: оттуда доносились спокойные голоса телеведущего и зрителей.
Но Томми не мог уснуть.
Казалось бы, все этому сопутствовало: и свежий воздух, и успокаивающие голоса, и усталость, что навалилась после насыщенного дня. Но Томми не спал, Томми прислушивался к странному звуку - точно кто-то скреб по деревянной дощечке ногтями, сдирая их в кровь. Звук то затихал, то снова возвращался, постепенно нарастая, будто поднимаясь из неведомых глубин, пугая маленького Томми.
Он смотрит на большой платяной шкаф, который стоит справа от двери в его комнате, подозревая, что источник звука находится именно там, за деревянной дверцей шкафа. Вдруг он догадывается, что скребут непременно ее.
Испуганный до сильной дрожи, что охватила его тело, Томми не замечает, как в комнату вваливается отец, уже подшофе. От него знатно разит перегаром. Он вмиг перебивает свежий воздух в комнате и забирается в легкие Томми, заставляя последнего поморщить от омерзения нос.
- Почему ты не спишь? Что за шум в твоей комнате? – язык изрядно заплетается, мужчина опирается рукой о стенку в проходе, чтобы не упасть.
- Там монстр, – Томми указывает пальчиком на свой платяной шкаф, который вдруг перестал издавать странные звуки.
- Монстров не существует, – лицо мужчины искажается в непередаваемой гримасе: он проговаривает каждое слово, пьяно кривясь в ухмылке и осклабясь, слюна брызжет у него изо рта, норовя долететь до мальчика. Затем дверь громко захлопывается, отец, шатаясь, бредет обратно к себе в комнату, оставляя маленького Томми наедине с поглощающей звуки тишиной и монстром, что притаился за стенками шкафа. Дрожа и боясь, он понимает, что мать закончила смотреть телевизор, а ветер больше не врывается беспокойно в окно, как прежде разбавляя тишину. Теперь Томми остался один, и с ним — монстр, скребущий деревянную стенку платяного шкафа.
Мальчик стоял в коридоре, прижавшись телом к шершавой стенке и дрожа от неописуемого страха. Внутри все съеживалось и трепыхалось, когда он смотрел на приоткрытую дверь в его комнату. В маленькой темной щелочке, казалось, сверкают чьи-то глазки, такие же черные, как и сама комната, но отчего-то светящиеся и прожигающие все своим взглядом насквозь. Вдруг за дверью что-то зашуршало, и Томми в испуге зажмурил глаза и для верности приложил к ним ладошки. Внутри вмиг все скрутило, будто бы органы сделали сальто и встали обратно на место, когда на плечо Томми легла чья-то рука.
- Томми, почему ты не спишь? – послышался сиплый и тусклый голос матери. Мальчик облегченно вздохнул. Воздух, подрагивая, комом вырвался у него из горла.
- Там м-монстр! – в очередной раз он указал пальчиком на приоткрытую дверь, где маленьких черных глаз уже и в помине не было.
Мать не успела ничего сказать: на кухне раздался какой-то шум, а следом изверглась матерная тирада. Кажется, разбилась тарелка.
- Томми, иди спать. Давай, – заговорщицки протянула мать, чуть подталкивая ребенка к своей комнате.
- Но там…
В коридоре возник небритый, грязный и обтрепанный мужчина, в котором Томми едва смог узнать своего отца. Шатаясь, он ковылял к матери и ребенку, бурча себе что-то под нос и источая кислый алкогольный запах.
- Какого черта на кухне так грязно!? Ты еще здесь? Иди на свое место! – рявкнул мужчина на женщину, высоко занося свою когтистую, точно никогда не стриженую и грязную лапу, норовя ударить.
Женщина вскрикнула, когда широкая ладонь с силой и непомерной тяжестью опустилась на ее и без того изможденное лицо, левая сторона которого мгновенно приобрела розоватого цвета румянец. Вскоре он преобразуется в еще бо̀льшее алое пятно, растечется по всему лицу, опухнет и приобретет размеры бейсбольного мяча.