821
Грузовик
Случай этот произошел в одном колхозе в конце шестидесятых годов прошлого века. Стояла середина осени. Пора сбора урожая подходила к концу: вязались последние снопы сена, укладывался в погреба последний картофель и отправлялась не пойми куда последняя партия пшеницы. И наступала долгожданная пора отдыха и свадеб, коих по осени было великое множество. Тот злополучный колхоз тоже не был исключением. Желающих создать союз и обзавестись потомством было, не сказать, что много, но достаточно, для того, чтобы старенький председательский грузовичок без устали мотался через поле в ближайший райцентр и обратно, дабы молодожены могли скрепить свой союз не только устно, но и письменно, в одном единственном ЗАГСе на четыре деревни.
Накануне того страшного дня, ближе к вечеру, резко испортились погодные условия. Дул сильный ветер, небо затянуло тучами, шел противный мелкий дождь, одним словом – осень полноправно вступала в свои октябрьские права. Оставалось отыграть последнюю свадьбу из трех. Назавтра намечалась заключительная поездка в райцентр, ну а потом уже можно было успокоиться и спокойно ждать прихода зимы.
Утро встретило новобрачных все тем же дождем и темными тучами. Но радость влюбленных жениха и невесты ничего не омрачало. «Свадьба в дождь – жизнь будет счастливой», - перешептывались местные бабульки, утирая лица косынками. Возле грузовика собралось с два десятка галдящих ребят и девушек, наряженных в красивые костюмы и платья. Дождь тем временем стремительно набирал силу, и к назначенному часу в кузове сидело человек десять ребят, вместе со свидетелями – многие отказались ехать из-за дождя и остались дожидаться молодых в колхозе. Боясь застрять в поле, шофер взволнованно поторапливал молодых, и, как только жених с невестой уселись в кабину, грузовичок помчался в райцентр.
Едва грузовик скрылся за поворотом, дождь сменился жутким холодным ливнем, хлеставшим по крыше кабины и по сидящим в открытом кузове людям. Спеша побыстрее доехать до райцентра, молоденький парнишка-водитель гнал во всю мощь по размытой грязи полевой дороги. Дождь с каждой минутой превращал дорогу в нескончаемые грязевые потоки. На одном из поворотов водитель не справился с управлением и грузовик перевернулся. Люди, находящиеся в кузове, высыпались в грязное месиво, как дрова. А вот у тех, кто оставался в кабине, дело обстояло гораздо хуже. Заклинившие двери не позволяли им выбраться наружу. Вода, смешанная с грязью стремительно наполняла кабину. Все попытки друзей вытащить их оттуда проваливались с треском. Кампания разделилась. Часть людей побежали в колхоз за трактором, остальные своими силами пытались приподнять грузовик, но воды и грязи было уже практически по колено. Трактор приехал через несколько часов. К тому моменту в поле их ждало шесть замерзших, грязных и промокших до нитки молодых ребят. Жених, невеста и водитель к тому времени уже были мертвы - они захлебнулись в грязной жиже, их так и не смогли вытащить.
С того страшного дня минуло полгода. Вновь настала весна – пора посевов и пахоты. В поля выгнали тракторы, а из председательского загона выкатили тот самый старенький грузовик, который, сам чудом пережив трагедию, остался в живых, был отремонтирован и поставлен под навес дожидаться весны.
Первым странности машины заметил водитель председателя. В ту пору расцвета советской власти говорить о подобных вещах было не принято, и председатель долго выбивал признание у вдруг резко запившего водителя. И вот в один из таких пьяных вечеров водитель со слезами в полголоса рассказывал председателю о том, как порой в кабине на его шею ложились чьи-то невидимые холодные руки, как кто-то принимался его душить и как однажды ночью, возвращаясь с райцентра через то злополучное поле, он вдруг отчетливо услышал над ухом жалобный женский голос: «Вытащи меня». Да что и говорить. Председатель и сам порой замечал странное неясное свечение в кабине, когда глубокой ночью выходил на крыльцо, чтобы выкурить папироску. А один раз ему даже