242
Большинство тех, кто сейчас удирает из страны, в том числе расхватывая последние авиабилеты за десяток ценников, вернется в Россию сравнительно скоро. Когда сбережения подъедятся, а источников дохода на месте не появится. И заодно придет наглядное понимание, что по месту побега, каким бы оно ни было конкретно, спринтеры никому не нужны нахрен.
Не впускать их обратно будет нельзя: закон не позволяет. Наказать за то, что удрали, можно будет только тех очень немногих, кто удрал, получив повестку - и вот этот контингент как раз не вернется, предпочтя наказанию сколь угодно помойное бытие где угодно. А вопрос, как быть с этой публикой, вернее даже - как нам с ней потом жить, от отсутствия правовых ответов никуда не денется.
Там, где молчит право, слово обычно берет мораль. Мораль как равнодействующая десятков миллионов наших мнений по вопросу, как нам дальше жить вот с этими.
И по всему наблюдаемому, содержание этих мнений будет, вернее, уже есть таково, что набегавшимся спринтерам безо всяких клейм или штампов в паспорт предстоит существовать примерно на положении прокаженных в давно прошедшие времена. При всей нашей отходчивости надеюсь, что это отношение сумеет стать долговременным.