9
| Переслано из: <Антон Алиханов. Калининград> |
Выступил сегодня на пленарной сессии Международного Кантовского конгресса "Критика искусственного разума: проблемы бытия и познания в контексте развития искусственного интеллекта".
1) Мы находимся в той точке исторического развития, когда от России не ждут ни празднования юбилея Канта, ни вообще разговоров о Канте. Западная пресса и аналитика, если вообще поднимает этот вопрос, пишет о России как о чём-то, чуждом Канту.
2) Мы считаем, что говорить о Канте можно и нужно. И на это есть две причины: одна общефилософского, культурного порядка, вторая касается российской истории.
3) Общефилософская идея состоит в том, что ещё со времён Сократа лучшая форма уважения к философу - это диалог. Философ должен быть живым собеседником. Его идеи нужно обсуждать, пересматривать, спорить с ними, интерпретировать в духе времени. Именно такой диалог с философом и о философе рождает подлинное мышление, а значит - это и есть наивысшая форма уважения.
Напротив, если превратить философа в золотого идола, упасть перед его величием, отбивать этому идолу поклоны и произносить только правильные ритуальные слова - это будет высшей формой неуважения, настоящим убийством философа.
Мы в России считаем, что Кант заслуживает нашего уважения. А значит - идейное наследие Канта заслужило дискуссий, а не ритуального восторга.
4) Вторая причина: Кант - это наш русский трофей, как и всё, что вы видите в Калининградской области. Рачительный хозяин должен разобраться, что же досталось ему по наследству.
Русская мысль часто оппонировала Канту, спорила с ним. Стоит задаться вопросом: а почему Кант вызывал у нас такую реакцию? Стоит задаться и другим вопросом: если бы Семилетняя война закончилась иначе и Восточная Пруссия стала бы нашей уже тогда, мог бы состояться русский Кант? Мог ли состояться русский философ Иммануил Кантов? Как он повлиял бы на нашу мысль и культуру, а те - на него?
Также мы помним, что здесь и сейчас мы находимся в центре мощнейшей когнитивной войны, где, отчасти, противник пытается прикрыться и кантовским наследием. Противопоставить ему можно было бы нашу, русскую интерпретацию Канта. Именно поэтому нам нужна масштабная ревизия, перепросмотр кантовского наследия исходя из нынешних задач, стоящих перед русской историей и мышлением.
5) И, наконец, стоит помнить: зачастую философы хороши не столько своими ответами, сколько своими вопросами. 4 кантовских вопроса - что я могу знать, что я должен делать, на что я смею надеяться и что такое человек - вот вопросы, на которые нам нужно найти свои собственные ответы.
6) Похожий набор вопросов возникает и в отношении искусственного интеллекта. Помимо вопросов технических, мы могли бы, в духе Канта, спросить: что искусственный интеллект может знать, что он должен делать, способен ли он надеяться и чем он вообще является? Если, по Канту, человек - это моральное существо, можем ли таким моральным существом существом быть ИИ? И является ли он, с этой точки зрения, интеллектом вообще?
Все эти вопросы из кабинетных переходят в прикладную плоскость ровно в тот момент, когда речь идёт о замещении человека ИИ, о создании гибридных систем, о сращивании человека и ИИ. Да, можно в классическом кантовском духе противопоставлять "животную тварь" и "моральное существо". Но не получится ли в итоге так, что в этом новом наступающем мире знаменитая фраза из "Критики практического разума" должна будет звучать примерно так: "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением - это сеть телекоммуникационных спутников надо мной и искусственный интеллект во мне"?
#Кант300 #Калининград