354
Судья сразу же предоставляет слово Навальному:
«Ужасно смешно, что снова последнее слово. Весь день с утра и до этого несколько дней прокурор рассказывала, что я требую какой-то исключительности для себя. Мне кажется, что у одного человека не может быть два последних слова за один день — это тоже исключительность, которую я не требовал. Ну ладно»
Навальный говорит, что у него в кармане есть бумажке «задрипанная». Каждый раз, когда его обыскивают, спрашивают, что это. Он говорит, что это выписка из материала дела, которую он сделал на первом заседании, когда ему и адвокату разрешили посмотреть их.
Навальный смотрел на нее каждый раз «в самые пакостные моменты».
«Когда прокурор говорила «со слезами в глазах про ветерана», и Вы, ваша честь говорили: ветераны — не сметь".
Когда по телевизору говорили, что я оскорбил ветерана.
Этот листочек — справка из отдела соцобеспечения, они там пишут какую помощь оказали ветерану Артеменко за четыре года. Всего он получал помощь да это время семь раз. Три раза — сертификаты на промтовары. Один раз — продукты. Общая стоимость этих сертификатов — 11 тысяч рублей
Вот и вся ваша забота о ветеране, лицемерные вы негодяи!
Еще одна страница материалов дела — состав оперативной группы. 15 сотрудников со всей страны. Лентяев и охламонов. На них ушло больше денег, чем ветеран получил за всю жизнь. *Один день этого суда стоит гораздо больше, чем ветеран Артеменко получил за четыре года.*
Самое отвратительное, омерзительное, что есть в этой власти — то, что она существует, чтобы грабить этих людей.
Откуда дворцы берутся и ершики туалетные?
Эти деньги не берутся из неоткуда. Они взяты у ветерана. Кого-то не долечили. Кому-то не купили инвалидное кресло, чтобы у тещи Путина была квартира. А у Медведева — четыре дворца.
Для того, чтобы защитить свою возможность воровства они используют тех, кого обворовали»