554
Александр Дугин, лидер международного Евразийского движения, главный редактор портала Катехон – для Незыгаря.
(1).
Занятно наблюдать над современными русским западниками и либералами.
Сам Запад и западный либерализм в последнее время настолько мутировали и видоизменились, что нуждаются в глубоком и основательном переосмыслении. Российские западники следить за этими трансформациями не успевают и отстаивают западные либеральные ценности прошлого, вчерашнего или даже позавчерашнего дня, которые на самом Западе радикально переосмыслены и во многом отброшены.
Давно было замечено, что русские эмигранты в США и Израиле, бывшие в России образцом «прогрессизма» и авангардом западничества, оказавшись на вожделенной территории, довольно быстро превращаются в консерваторов. Русские в Израиле составляют костяк самых радикальных и ультраправых сионистов. Показательны случаи диссидента Владимира Буковского, ставшего в Англии едва ли не монархистом (правда британским, фанатом королевы Елизаветы), или ультралиберального Андрея Иларионова, доставшегося Путину в качестве советника от ельцинской системы, ставшего постепенно его яростным оппонентом, а эмигрировав в США, оказавшегося в первых рядах сторонников Трампа.
Может быть, благодаря той дистанции, которая свойственна для нас, последовательных русских консерваторов и славянофилов, вообще отвергающих любой либерализм – и старый и новый, равно как и любое западничество и прогрессивное, и консервативное, нам эти мутации в либеральной идеологии видны более контрастно.
Но в любом случае, подчас складывается гротескная ситуация, когда либералы в России, существенно отстав от постоянно меняющихся западных стандартов, защищают устаревшую оболочку «либерализма», которая сегодня уже признается на самом Западе не политкорректной.
Выделим некоторые принципиальные различия между старым и новым либерализмом, облегчая задачу и самим российским либералам, и российскому обществу, поскольку если наши либералы начнут говорить на продвинутом языке либералов западных, наиболее прогрессивных и авангардных, то их скорее всего просто линчуют (туда им, впрочем, и дорога).
Итак начнем с главного, с определения демократии.
Во-первых, либерализм как таковой -- и старый, и новый -признает не любую демократию, а только «либеральную». Все остальное заведомо считается им «фашизмом» или «коммунизмом». Но если старый либерализм под «демократией» понимал все же власть большинства, по умолчанию состоящего из буржуазии (крупной, средней и мелкой), то новый либерализм и сам этот тезис считает «фашистским», потому что большинство, каким бы оно ни было, даже либеральным, способно в какой-то момент выбрать диктатора, который демократию и вовсе упразднит (далее следует аргумент reductio ad Hitlerum, а это шах и мат любому оппоненту).
Поэтому сегодня (как мы выяснили в ходе одной полемики на канадском ТВ с Фрэнсисом Фукуямой) определение демократии это власть меньшинств – причем самых разнообразных – гендерных, этнических, социальных, ментальных и т.д. Причем, так как «большинство» заведомо подозрительно, то именно против него и направлена власть «меньшинств». У этих процессов есть долгий предшествующий исторический опыт, но только сегодня «меньшинства» объединили свои усилия, придав им узаконенную на Западе агрессивность.
То есть современный новый либерализм полностью отвергает риторику большинства, народа, общества, и говорит о правах ЛБГТ+, мигрантов, ущемленных рас (критическая расовая теория, представляющая собой подчас «обратный расизм»), а также об экологии и о необходимости предоставлять нечеловеческим существам право участия в принятии политических решений.
Представим себе российских так называемых «системных либералов», начинающих заседание Правительства с гимна трансгенд