537
Александр Дугин, лидер международного Евразийского движения, главный редактор портала Катехон – для Незыгаря.
(2).
Напрямую взывать к новым стандартам демократии – то есть открыто призывать к власти меньшинств против большинства – не отваживается даже самая радикальная оппозиция. Ее и так по пальцам пересчитать, но стоит кому-то из ее представителей просто воспроизвести дюжину предвыборных лозунгов Джо Байдена или Камалы Харрис, и этих пальцев не останется. В России не все так плохо даже с умственным состоянием оппозиции. Именно поэтому они и становятся в эмиграции правыми (под подозрение в «правизне» на Западе в какой-то момент попал даже Навальный). А некоторые – например, многие ведущие «Эха Москвы», - не дожидаясь репатриации, умудряются сочетать поддержку крайне правых в Израиле с сохранением статуса «либерала» в России. На самом деле, это логично. Для старых либералов. Для новых совсем нет.
Следующий пункт: гуманизм. Это тоже тезис старых либералов. Он больше не работает. Новый либерализм считает самого человека… Вот кем вы думаете? Явно не угадали. Он считает его «фашистом».
Разум – «фюрер», органы тела – послушные конформисты и коллаборационисты, тайные бессознательные желания – репрессируемые слои, меньшинства, диссиденты. Уже у Гоббса, основателя западной политологии, мы видим уверенность в том, что человек есть просто социальный хищник. Старый либерализм с этим соглашался, новый нет. Если человек таков, то от него надо избавиться.
Защита человека устарела. Надо совершить бросок к постгуманизму.
Это означает передача инициативы на планете:
· Искусственному Интеллекту (он будет решать все более справедливо и беспристрастно, а главное, стремительно и с опорой на колоссальные объемы информации);
· роботам (которые не будут утаивать налогов, потому что у них нет программы наживы любой ценой);
· нейросетям, которые будут искать оптимальные решения любой проблемы, не будучи отягощенными человеческими предрассудками;
· киборгам и химерам, сплаву людей и машин, что многократно улучшит человеческие способности;
· и наконец, тем из людей, которые будут способны органично встроиться в этот «дивный новый мир» (остальные вымрут сами собой или не сами собой).
Новые либералы преимущественно постгуманисты, и считают себя именно теми, кто встроится. И даже построит ту реальность, в которую придется встраиваться. Человек исчерпал свои возможности. Он только преграда на пути цифрового будущего.
Нечто гротескное происходит и с главной ценностью либерализма – свободой. Территория личной свободы стремительно сокращается. Под предлогом борьбы с международным терроризмом, «агентами Путина» и китайскими похитителями новых технологий, а также для обеспечения антиковидных мер и выявления тех, кто их не признает или нарушает, система глобального слежения стала на Западе нормой.
И новые либералы не только не возмущаются, но именно они-то эту систему и навязывают. «Сокращение свобод и ограничение прав есть кратчайший путь к всеобщей свободе и соблюдению прав человека». Звучит несколько противоречиво, но новый либерализм не боится противоречий. Ведь закон исключенного третьего придумал Аристотель, а он поддерживал институт рабства. Теорема доказана. Свободу Навальному, и в Гуантанамо всех, кто с этим не согласен.