609
Убийства в общественных местах среди подростков с применением огнестрельного и иного оружия, так называемый «шутинг» («скулшуттинг», «массшутинг») – вызывает устойчивый общественный резонанс.
В России о школьном «шутинге» стали говорить с 2014 г., когда в одной из московских школ ученик застрелил учителя и сотрудника полиции. С этого времени известно о более 10 случаев стрельбы в учебных заведениях, при этом большинство из них нельзя назвать массовым — зачастую пострадавшие получали легкие травмы, и подобные дела классифицировали как «хулиганство».
Большинство научных работ, исследующих этот феномен определяют два источника проблемы – социальную и медицинскую. Во главу угла первой ставят воспитание детей родителями, снижение их авторитета, дезинтеграция семьи и неэффективность системы образования.
Сравнительный анализ различных практик воспитания детей показывает, что факторы, способные определять исходы типов социального поведения детей, носят универсальный характер. Однако они могут по-разному действовать в разных социальных условиях и проявляться по-разному в зависимости от экономического и социокультурного контекста.
Исследователи обращают внимание на практику воспитания детей без родителей. Дети в таких семьях получают мало эмоциональной поддержки. Родители могут не знать о нуждах и проблемах своих детей или просто на них не реагировать. Они не имеют адекватной обратной связи со школой или не помогают своим детям учиться. Дети оказываются лишенными надлежащего морального, социального и развивающего руководства, что ведет к отчуждению и проявлениям аномии.
Одним из параметров такого отчуждения является замкнутость, уход в свой внутренний мир или в виртуальную реальность. Как следствие, нередко проявляется подростковая депрессия, в том числе и на фоне буллинга. Соответственно подростки компенсируют отсутствие родительской заботы и участия в жизни общества своими собственными мерами возмездия. По статистике, 61% школьных стрелков «чувствовали крайнюю подавленность или отчаяние», 78% «либо пытались покончить с собой, либо думали об этом». Присущие стрелку образ мыслей и эмоциональная реакция на мир могут сформироваться за несколько лет до того, как он возьмет в руки оружие.
Медицинская проблема состоит в личностных особенностях преступников. Часть из них – психически больны и имеют психиатрический диагноз. Причем их только 20% от общего числа, а количество преступлений, совершаемых ими, составляет от 1 до 5%. Остальные «стрелки» имеют личностные особенности, которые не включены в разряд психических расстройств. Это так называемые неспецифические расстройства личности, которые, как правило, выражались в насилии в детстве (насилие в отношении животных, поджоги и т.д.). Такой тип личности характеризует низкая самооценка, замкнутость и масса психологических комплексов, позволяющих думать, что все вокруг их ненавидят. Социальные психологи говорят, что такие люди имеют низкий эмоциональный интеллект, склонны к накоплению отрицательных эмоций и не способны справиться со стрессом.
Помимо этого, к числу причин шутинга следует отнести героизацию стрелков в СМИ, которые смакуют подробности трагедий, разжевывают личную жизнь и проблемы преступника, делают его знаменитостью вместо того, чтобы дискредитировать и сосредоточиться на сочувствии его жертвам.
Эксперты говорят о необходимости родителей и педагогов профилактики и диагностики потенциально опасных настроений среди несовершеннолетних. Необходимо повышенное внимание на риски проявления опасных симптомов, среди которых насилие в среде подростка (в школе, во дворе и т.п.); замкнутость, негативные эмоции или депрессия, интерес к насилию, одобрение применения силы, а также прямые подтверждения своих планов, публикации их в своих сетях, устный рассказ знакомым и т.п.