Tg: Марина Юденич

Ну все про дефолт - и я про дефолт. Так вышло, что то недолгое время, когда я пыталась заниматься бизнесом, пришлось именно на 1998. Итак. "Русская телефонна компания" только создана и только получила лицензию на GSM вещание в шести регионах страны, ведет переговоры еще в трех и нескольких республиках СНГ, рынок растет стремительно, перспективы огромные, потому партнерами к нам на 49 % рвется Deutsche Telekom, который тащит за собой Deutsche Bank. Словом, мед и патока, именины сердца. У них - деньги, у нас - стулья, в смысле лицензии, территории, административный ресурс. В Москву приезжает один из их топов, милейший дядька, которого мне поручено гулять и GRить. Ну потому как должность у меня в кампании высокая, а толку от меня в технических и финансовых переговорах - чуть. И тут настает 18-е августа. Я на ту пору девушка совершенно советская, но уже пережившая лихие 90-е, горячие точки и выборы 1996 года, потому как Отче наш знаю - наличные деньги должны быть всегда. Притом, желательно при себе. Притом, желательно в устойчивой валюте. Потому моя крохотная с виду сумочка - что называется битком. Утром еще не очень понимая, что присходит, я приехала к Метрополю, в котором жил немец, чтобы вести его на завтрак. В отеле он не ел, предпочитал а-ля карт в Театро. Немец выходит встревоженный, но спину ( и лицо) держит. Трепезничаем. С шампанским и черной икрой. Немец привычно достает карту. А чего бы не достать? Карта корпоративная. Не тут-то было. Я расстегиваю крохотную сумочку. Немцу не очень ловко, но мы оба делаем вид, что это мелкое недоразумение. - Марина, мне нужно в антикварный - говорит немец - я вчера отложил икону Едем в антикварный. Не лавка, большой, дорогой, пафосный магазин, рассчитанный на богатых иностранцев. Ну и там - облом. Вернее, сразу два облома. Во-первых - карты не берут ( карты, к слову уж, все - не только российских банков, наглухо встали тогда на несколько дней), во-вторых, цена, привязанная - понятно - к доллару. Немец сильно колеблется. Но я снова расстегиваю сумочку. Потом - обед с большим дядькой (из тех, которые за себя не платят никогда по определению), ну и в качестве сувенира ему - хорошую ручку. Расстегиваю сумочку. - Why? - спрашивает немец большого дядьку, имея в виду происходящее А дядька на ту пору как раз по финансовой части. Но он выдавливает из себя только - Because... - и картинно разводит руки. Нет, что-то потом объясняет, но так невнятно, что даже я понимаю, что сказать ему нечего. Расстегиваю сумочку. Потом было еще несколько встреч. И я несколько раз расстегивала сумочку. Немец - надо сказать - уже почти не держал лицо. Вечером в лобби-баре он - извинившись сто раз - попросил чашку капуччино. - Капучино нет - грустно сказал официант - Why???? - буквально взвопил немец - Because... - ответил официант, в точности копируя интонацию большого дядьки и даже руками развел похоже. А я последний раз расстегнула сумочку. Она была почти пуста. Нет, я не жалею, все вернулось сторицей и тогда, и потом. Но. Как девушка советская, пережившая лихие 90-е, горячие точки и выборы 1996 года, дефолт 1998 и много еще чего, как Отче наш знаю - наличные деньги должны быть всегда. Притом - как говорит один из самых крупных наших банкиров - желательно, в трех валютах.