281
Минутка тостов десять лет спустя.
Взаимоотношения принца и мачехи, ув. друзья, начались с сильного недопонимания.
Принц рассматривал всё вокруг через призму своего личного героического мифа — и оттого, как, увы, свойственно принцам, не склонен был воспринимать конкретные ситуации комплексно. Многие исследователи позже удивлялись, каким образом ему удалось пробудить Белоснежку поцелуем истинной любви, раз он её впервые увидел в гробу. Ответ, увы, банален: у хорошего качественного принца этой истинной любви завались, она, в полном соответствии с Э. Фроммом, пенилась через его край и искала только объекта.
По ряду причин объекты, красиво и молча лежащие в хрустальных гробах со стразиками, способны вызывать приступы истинной любви эффективней, чем объекты бодрствующие, говорящие и проявляющие свой характер. Если бы в заколдованном замке в ряд стоял десяток хрустальных гробов, принц сумел бы поднять из них всё, что там лежало. К счастью, Белоснежка была только одна.
С учётом её (теперь уже всем известных) личных черт мы знаем, что дальнейшее было предопределено: принц, ознакомившись с ними, так сказать, на личном горьком опыте, рано или поздно не мог не начать поиски мачехи для повторного и уже окончательного решения белоснежной проблемы.
И сегодня, глядя на эту прекрасную пару — принца и мачеху — на их чудесных детей, в их великолепном доме, я хотел бы поднять тост за Белоснежку.
Ведь если бы не она, они бы так и не повстречались.
Пусть спит спокойно.